Избранный

27.09.2010

(Пока оценок нет)

Загрузка...

Знаменитый голливудский актер Джек Николсон за съемки получает миллион долларов. В день. Чтобы не обанкротиться ко второй неделе кинопроизводства, режиссер может воспользоваться услугами двойника: отрепетировать все эпизоды с другими актерами, правильно выставить свет, выбрать верное положение камер. А потом на сутки пригласить истинного Николсона, чтобы он сделал свое актерское дело. И ушел с миллионом в кармане.

«Вот жлоб!» — воют продюсеры. «Каков наглец!» — возмущаются другие актеры таланта, сравнимого с николсоновским. А он усмехается: «Не хотите — не приглашайте!» Прав: все равно пригласят. Потому что он — избранный.

Убежден, что многим футболистам российской премьер-лиги не слишком по душе особое положение, на котором находится Вагнер Лав. А в том, что оно действительно особое, сомнений нет. Вагнер просит Гинера отпустить его в Бразилию «по семейным обстоятельствам», и президент отпускает. ЦСКА проводит товарищеский матч с «Актобе» силами трех с половиной человек, не уехавших в сборные, а Вагнер в нем не участвует — отдыхает. Бразилец катастрофически плохо исполняет пенальти в ворота «Анжи», но в матче с «Лозанной» все равно хватается за мяч и вновь бьет кое-как (на этот раз, правда, куда надо).

А дело все в том, что он — избранный. И ему дозволено чуточку больше, чем остальным. Кто же его избрал? Наверное, сама природа. Или футбольный бог, если он действительно существует.

Особенно трудно свыкнуться с таким положением вещей нам, взращенным на советских идеях всеобщего равенства и категорически не приемлющим мысль о том, что кто-то стоит выше остальных просто потому, что у него есть дар. В данном случае — дар не работать в футболе, а играть в него. И если в работе у тебя есть четкие правила (в такой-то час прийти, в такое-то время отправиться домой, выполнить энную норму), то в игре этих правил обычно куда меньше. Захотел — поиграл. Захотел — все бросил и пошел танцевать самбу.

Люди, знающие Вагнера, говорят: совершенно невозможно понять, что в конкретный момент творится в его постоянно меняющей цвета голове. Почему он сегодня словоохотлив, а завтра молчит, будто язык проглотил. Почему сегодня творит на поле чудеса, а завтра еле ноги волочит, всем видом демонстрируя: уж лучше бы я остался дома. Он не от мира сего, и в этом его прелесть.

Человек ли он с другой планеты? Едва ли. Но он уникален — это бесспорно.

Заслуга Вагнера в истории российского футбола (а его имя уже вписано туда золотыми буквами) вовсе не в том, что он забил сто и еще забьет двести или, положим, пятьсот голов (хотя в то, что он у нас надолго задержится, верится с трудом). В его лице мы получили первую настоящую звезду — во всех смыслах, которые в это слово вкладывают.

Супербомбардир и герой желтой прессы, лидер и нытик, талант от бога и бездельник, харизматик и истерик, блестящий ассистент и жуткий индивидуалист, успешный и бестолковый, боец и скандалист.

За ним интересно наблюдать — не только когда он играет, а вообще всегда. Равно как за поп-звездами следят не только в редкие минуты или часы, когда те выступают на сцене или звучат по радио. Фанаты ими живут, ловят каждый вздох, каждый чих, каждое небрежно брошенное слово. Так же и мы следим за Вагнером. Почему сейчас улыбнулся? С каким видом уйдет на замену? Какой ногой обработает мяч?

Им ведь на самом деле очень трудно жить — тем, кто избран футболом (да и не только им). Потому что когда своей теплой, доброй рукой на них ставил отметину бог, в тот же самый момент остроконечным ледяным хвостом их коснулся и дьявол. И поселившийся внутри души легион бесов, имя которым — Талант, так и норовит стереть грань, пролегающую между стадионом и остальным бытием, заставляет истязать себя тысячей кошмаров и фобий, любить и ненавидеть дело всей твоей жизни, потому что футбол — это ты, а ты — это футбол. Вместе — великолепны и неделимы, но как существовать по раздельности?

Вспомните Герда Мюллера, вспомните Диего Марадону, вспомните других великих игроков, которые, пока были в футболе, сияли, а когда игра закончилась, пустили свои жизни под откос, словно покинутый машинистом скорый поезд, будучи не в силах устоять перед алкогольными, наркотическими и другими соблазнами.

Быть не таким, как все, быть избранным — не только награда и дар божий. Это еще и бремя. В чем-то даже — беда.

И, поверьте, абсолютно не важно, как именно Вагнер исполнил этот сотый гол за ЦСКА. Пеле и Ромарио свои тысячные мячи забивали с пенальти. Но разве кто-то будет спорить, что они — гении?

www.sport-express.ru