Игорь Акинфеев: «Не понимаю, что значит «засиделся»

07.12.2010

(Пока оценок нет)

Загрузка...

Игорь Акинфеев

Вратарь №1 чемпионата России по оценкам «СЭ» интервью в этом году почти не давал. Поэтому беседа с ним об итогах сезона получилась весьма насыщенной.

— Вот и еще один сезон позади. Чем он отличался от предыдущих?

— По большому счету ничем. Понятно, что какой-то год получается более удачным по результатам, какой-то — менее, но суть от этого не меняется. Разве что вот какая любопытная деталь — в закончившемся чемпионате России мы одержали 18 побед, чего с ЦСКА не случалось с 2005 года. Такого результата хватало для первого места всегда, а вот в этом году не хватило: «Зенит» попросту сломал все стереотипы. Данная ситуация станет главным воспоминанием и уроком одновременно: иногда для успеха нужно выложиться не на сто процентов, а больше.

— Не очень понимаю: сезоном ЦСКА вы довольны или нет?

— Сезон получился хорошим, и все же полностью довольным им быть нельзя, поскольку максимума мы не достигли. Конечно, было в этом году событие, которого в истории клуба еще не случалось, — четвертьфинал Лиги чемпионов. Но чемпионами России мы все-таки не стали. В целом же моя позиция такова: все, что случается, надо воспринимать позитивно. Если мы остались вторыми, значит, наиграли именно на это место.

— А насколько удовлетворены собственной игрой в 2010-м?

— Тоже однозначно не ответишь, претензий к себе у меня хватает. Случались игры не то чтобы провальные, но с ошибками, приводившими к пропущенным по моей вине мячам. Убежден, однако, что после таких матчей надо не посыпать голову пеплом, а работать еще больше. Крики же отдельных товарищей: «Лишите уже наконец Акинфеева места в сборной!» оставлю на их совести. Я не цепляюсь всеми правдами и неправдами за какое-то место, будь то даже в сборной, а стараюсь делать все от меня зависящее, чтобы принести пользу команде, цвета которой защищаю. И подход у меня здесь аналогичный: сыграл именно так, как заслуживал на этот раз, но надо сделать все возможное, чтобы в следующий раз заслужить большего.

ОБ «ЭКСПЕРТАХ» И ОШИБКАХ

— Почему критики в ваш адрес было в этом году много как никогда?

— К критике давно привык. Сколько играю в ЦСКА, столько ее и слышу. Поэтому научился не принимать близко к сердцу все, что пишут и говорят. Есть люди, мнения которых для меня важны, а что там в очередной раз сочинили в СМИ, мне безразлично.

— Никогда не поверю, что подобное равнодушие стопроцентно достижимо.

— Естественно, так или иначе психологическое давление ощущаешь. И вот что скажу: у меня, слава богу, крепкая психика, а сколько игроков после прессинга в СМИ ломались? Мне непонятно, почему игрока, который ошибся, надо не поддерживать, что было бы по-человечески, а сразу смешивать с грязью? А потом лить крокодиловы слезы: ах, какой был талант, как жаль, что мы его потеряли как футболиста! У меня ощущение, что есть масса людей, которые спят и видят: когда же Акинфеев допустит очередную ошибку, чтобы можно было потоптаться?

— Может быть, это следствие того, что вы с самого начала карьеры подняли планку очень высоко?

— Не понимаю, что значит «высоко поднял планку»? Или что значит «засиделся»? Я занимаюсь любимым делом — играю в футбол. И делаю это всегда так, как умею, насколько готов в этот момент. Не было матча, на который выходил бы валять дурака или играть спустя рукава. И эксперты, делающие глубокомысленные выводы на пустом месте, кажутся мне, мягко говоря, странными. Если ты так здорово разбираешься в футболе, что видишь в Акинфееве то, чего он сам в себе не видит, — иди продемонстрируй эти свои таланты в роли тренера.

Иногда складывается чувство, что я — бельмо на глазу у процентов восьмидесяти экспертов, особенно тех, кто имел когда-то или имеет сейчас отношение к «Спартаку». Ошибется другой вратарь — все забыли на следующий же день, даже если он пропустил мяч с чужой половины поля, был неоправданно удален или вообще «косячил» весь матч. Мои же ошибки складывают, подшивают и вытаскивают на свет божий при первой удобной возможности.

Вот многие меня критиковали (и справедливо, замечу) за ошибку в игре со Словакией — все поражение свели именно к ней. Хорошо, согласен. Но где те же люди были после Ирландии с Македонией? Хвалят почему-то всегда единицы. И как ко всему этому можно относиться, кроме безразличия?

— Мне кажется, нужно понимать: вы в своей профессии на самой вершине, а успешных людей в России не очень любят.

— Это-то я понимаю, но все равно не перестаю удивляться: откуда в людях столько негатива? Почему они не понимают: при позитивном подходе к жизни все получается гораздо лучше и успешнее?

— Но факт нескольких однотипных ошибок, связанных с выносом мяча ногами из штрафной, вы не можете отрицать. Сами для себя их объяснили?

— Вот все уже увидели в них систему, но на самом деле каждая ошибка имеет свои особенности: она зависит от газона, от полета мяча, да от любой случайности. Бывает такое: вы тысячу раз проходили по какому-то месту, но в тысячу первый споткнулись и сломали ногу. Конечно, чем меньше мне будут отдавать назад, тем меньше буду ошибаться.

— Но этого вы вряд ли дождетесь: судя по общению с вашими партнерами, они продолжают вам полностью доверять.

— Потому что понимают, что ошибиться может каждый, и не забывают при этом, что в матче на «Олд Траффорд», например, человеком, отдавшим наибольшее количество пасов в ЦСКА, стал именно Акинфеев. А вот эксперты об этом забыли сразу же: им это неинтересно, тут по костям не потопчешься. Удивительно, что у некоторых футболистов при переходе в статус этих самых экспертов в головах что-то происходит, они вдруг начинают нести какую-то дичь. А некоторые, как Александр Панов, вообще дебютируют в подобной роли, будучи еще действующими игроками. Дело футболиста — выходить на поле и играть, в ЦСКА ли, в «Торпедо» ли, а не рассуждать пространно о глобальных проблемах или критиковать коллег.

— Вот вы говорили о безразличии к экспертам, но, судя по вашим же словам, изрядно обижены?

— Нет, обид как раз не имею. Обижаться себе во вред. Я действительно способен взорваться, но быстро остываю и, мне кажется, умею прощать. Я себя не оправдываю и в жалости не нуждаюсь: заслужил — критикуйте. Но сразу же видно, что кем движет. Удивляюсь еще, что меня не обвинили в серии не реализованных ЦСКА пенальти. Многие, кстати, буквально требовали, чтобы я пошел к 11-метровой отметке. Уж не для того ли, чтобы в случае неудачи показывать пальцем? Большинство критиков привычными «засиделся», «пересидел» будто хотят подтолкнуть меня принять то или иное решение. Могу им сказать: решения в жизни принимаю только сам. Контракт с ЦСКА меня устраивает, и никто не убедит в обратном. А все мои ошибки мы обсуждаем и с Леонидом Викторовичем Слуцким, и с Вячеславом Викторовичем Чановым.

В «ЗЕНИТ» НЕ ЗАМАНЯТ НИКАКИМИ ДЕНЬГАМИ

— То есть все разговоры о том, что в России вам мотивации уже не хватает, не имеют под собой почвы?

— Не понимаю, как мотивация в каком-то другом чемпионате может быть иной? Я там сразу перестану пропускать? Условно, в Англии не допущу ни одного ляпа? Да и куда можно уехать из ЦСКА? Только в пять-шесть топ-клубов. Но разве меня кто-то ждет с распростертыми объятиями в «Барселоне» или «Реале», а я упираюсь? Все говорят о каком-то интересе ведущих английских клубов, но я понимаю так: если бы хотели, давно купили бы, но никакие предложения до меня почему-то не доходили.

— А вы их рассматривали бы?

— Зачем обсуждать виртуальные вещи? Я живу сегодняшним днем и не заморачиваюсь по поводу возможных предложений. Поступит запрос — обсудим его с руководством ЦСКА, а досужие разговоры не по мне.

— В интернете гуляют слухи, что «Зенит» готов выложить за вас какие-то нереальные деньги и предложить огромную зарплату. Такой вариант вас может заинтересовать?

— В любую российскую команду не пойду ни за какие деньги — счастье не в них, есть ценности выше.

— После ошибки вам хочется обязательно реабилитироваться блестящей игрой в следующем матче или все идет в штатном режиме?

— Мне ничего не хочется, кроме спокойствия и избавления от общения с чужими людьми. А подготовка идет как всегда.

— Для кого-то лучший стимул — кнут, для кого-то — пряник. Вы явно относитесь ко вторым?

— Поддержка и добрые слова нужны каждому. При этом никогда не ставил цель понравиться всем, прекрасно понимая: это невозможно.

САМЫМ СИЛЬНЫМ ЦСКА БЫЛ ЦСКА-2005

— Вернемся к итогам 2010 года. Какое его событие было самым досадным?

— Ничего из ряда вон выходящего не случилось. Были неудачи, но переживать их бесконечно, впадая в стресс или панику, себе же хуже.

— А в чем нашли больше всего позитива?

— Позитива было много в победах ЦСКА — как в России, так и в Европе. Да и нещадно критикуемая сборная доказала, что способна добиваться результата, уйдя на зиму лидером группы. Я же еще, слава богу, обошелся без травм, хотя опасных столкновений и поводов для волнения было много как никогда.

— Кто или что удивил вас в уходящем году больше всего?

— Пожалуй, ничего. Все шло без особых потрясений.

— Но что-то вспомнится в первую очередь, когда лет через двадцать — тридцать вас спросят о 2010-м?

— Четвертьфинал Лиги чемпионов. А если я сейчас заблуждаюсь и матч на «Сан-Сиро» с «Интером» скоро забудется, значит, случатся в будущем более важные игры в Лиге. И такой «склероз» можно только приветствовать. Но все же полагаю, первый в истории четвертьфинал останется в памяти так же, как первый полуфинал или финал.

— Как скоро намерены подобный «склероз» заполучить?

— Ничего невозможного нет: при наличии такого боеспособного коллектива мы можем пройти и дальше четвертьфинала.

— Не жалеете, что на момент матчей с «Интером» в ЦСКА еще не было Вагнера с Думбья?

— Что жалеть? Вагнер и Думбья — классные футболисты, они здорово помогли команде во второй части сезона, но весной их быть не могло. Дай бог, чтобы оба играли в ЦСКА как можно дольше и обходились без травм.

— Если сравнить нынешний ЦСКА с командами двух лучших ее российских периодов — 2005-го и осени 2008-го, какая представляется самой сильной?

— Та, что выиграла Кубок УЕФА. В ней были Вагнер, Карвалью в своей лучшей форме, Юра Жирков, Красич с Оличем. Нынешний же ЦСКА только на взлете: надеюсь, уже в будущем году мы достигнем более высоких слоев атмосферы. При правильном отношении к работе потенциал для этого есть. Особенно если никто не уйдет, а мы кого-то еще приобретем.

— На какие позиции?

— Этот вопрос точно не ко мне. Спрашивайте у президента, главного тренера и селекционной службы.

ВСЕ МОИ МАТЧИ ЗАПИСАНЫ НА DVD. НО СМОТРЕТЬ ИХ БУДУ НА ПЕНСИИ

— В закончившемся чемпионате лучшие матчи ЦСКА провел с самыми сильными и принципиальными соперниками, теряя очки во встречах с теми, кто находился в таблице гораздо ниже. Чем это вызвано? Недостаточной мотивацией?

— Ну вы же понимаете: все лидеры команды просто «засиделись» в ЦСКА. А если серьезно, лучшую игру мы провели в Питере. Запоминающейся получилась и последняя встреча со «Спартаком», но там первый тайм мы провели слабо. В перерыве не было криков и шума, просто пришли к общему выводу: или сейчас прибавим, или второе место от нас уплывет.

— Почему подобный разговор не состоялся в перерывах матчей с «Динамо» или «Сатурном», где вы упускали очки, имевшие золотую окраску?

— Матчи с «Динамо» и «Сатурном» у нас получались. Не хватало лишь реализации, причем не только в эпизодах с 11-метровыми. Бывает такое: мяч летает по вратарской соперника туда-сюда, а в ворота не идет. Возвращаясь же к вашему вопросу, причины потери очков были разными, в каждом случае — своими, тенденцию вряд ли выделишь.

— Какие матчи вспоминаете чаще — выигранные или проигранные?

— Вспоминать мне пока рано. Дома на DVD они записаны все начиная с 2003 года, но я к тем дискам пока не обращаюсь. Вот выйду на пенсию — стану пересматривать. Впрочем, к тому времени придется перегнать коллекцию на другие носители информации.

— Как ни крути, год получился достаточно напряженным во всех смыслах. Есть у вас секреты по преодолению стрессов?

— В транс никогда не впадаю. А секреты? Их и секретами не назовешь: отдых, общение с родными и близкими. В такие моменты почти не отвечаю на звонки и стараюсь отгородиться от внешнего мира. Если есть возможность, лучший вариант — уехать куда-то на природу.

— Засыпаете после поражений быстро?

— Я и после побед не сплю до трех-четырех часов. Игра в любом случае — эмоциональный стресс и такой выплеск адреналина, что отойти сразу невозможно.

— В физическом плане тоже?

— Вроде бы я еще молодой, но сразу тоже уже не получается. После трудного матча мышцы на следующий день болят все — от головы до пяток. Надо ехать на тренировку, а ты с кровати встать не можешь. Как ни крути, футбол становится все динамичнее и жестче, и сложные игры — перенапряжение, после которого организм должен прийти в порядок. Иногда на это уходит даже не день, а два или три.

НИКАКОГО КОНФЛИКТА С АНЮКОВЫМ НЕ БЫЛО!

— Поговорим подробнее о сборной. Как оцениваете проведенный ею сезон?

— Нормально. Ничего сверхъестественного мы не сделали, но есть главное — боеспособный коллектив, кто бы чего ни писал. И на пути к попаданию на чемпионат Европы сделан достаточно большой шаг. Все, во всяком случае, в наших руках.

— Вы говорите о коллективе, а пресса на все лады обсуждает ваш конфликт с Анюковым прямо на поле.

— Да не было никакого конфликта! И на упомянутые публикации я никак не реагировал потому, что они выеденного яйца не стоили. Мы уже в перерыве пожали друг другу руки, но это никого не волновало, поскольку не укладывалось в канву скандала. Почему люди, на словах заботящиеся о сборной, делают все, чтобы создать ей как можно более гадкий имидж?

— А стычки на тренировках, в матчах, даже после игр, как было у Игоря Денисова с Валерием Карпиным, это нормально?

— Это выброс эмоций. В целом, конечно, ненормальный, но людей можно понять. Для спортсмена проиграть, а тем более заклятому сопернику — худшее, что может быть. Вспомните последнее дерби «Барселона» — «Реал». Счет уже 4:0, можно бы и успокоиться, а Серхио Рамос бросался на каталонцев, как сумасшедший. И от злости не на них, а на самого себя, свою команду. Внешне очень некрасиво, но я игрока понимаю. В такие моменты любого может переклинить.

— Возвращаясь к сборной, чем Дик Адвокат отличается от предшественников?

— Найти принципиальные отличия трудно. Тренеру ставят цель, он доносит ее до нас, и мы пытаемся ее вместе достичь. Атмосфера в команде остается той же, что была, никаких революций.

— С Ирландией и Македонией вы выходили на поле не совсем здоровым — и отыграли блестяще. Получается по-русски: чем хуже, тем лучше?

— Продолжая эту мысль, надо просить партнеров бить меня по ногам на тренировках. На самом деле, когда хорошо играет вся команда, здорово чувствует себя каждый, а в той же Ирландии сборная показала лучший свой футбол в уходящем году. Во всяком случае, в первые 70 минут, о которых Адвокат постоянно вспоминает.

— Но о Македонии этого не скажешь?

— Случаются иногда и у Игоря Акинфеева удачные матчи.

ЧЕМ ДАЛЬШЕ ОТ МЕГАПОЛИСА, ТЕМ МЕНЬШЕ НЕГАТИВА

— Леонид Слуцкий сказал мне как-то, что в лучшей своей форме вы просто притягиваете мячи даже в безнадежных моментах. Вспоминая легендарный уже матч с «Арсеналом» в Лондоне, готов с ним согласиться. А насколько для вратаря важна удача?

— Удача важна для любого спортсмена. И не только спортсмена: футбол лишь часть жизни, причем не самая трудная.

— Можно удачу как-то приманить?

— Не знаю, никогда и не думал на эту тему.

— Если мы заговорили о жизни вне футбола, у вас в ней что-то меняется?

— Конечно. По мере взросления у человека меняется многое: кто-то создает семью, у кого-то возникают новые интересы, кто-то бросает все и начинает жизнь сначала.

— Что-то из перечисленного к вам относится?

— Это вряд ли кому-то нужно знать, кроме моих близких. Обсуждайте то, как я играю в футбол, а личную жизнь оставьте мне.

— Дом-то достроили?

— Нет пока. Но о том, где живу, с кем и в каком режиме, распространяться, извините, не стану.

— Но что для вас в нефутбольной жизни наиболее важно, сказать можете?

— Здоровье родных и близких. Ради того, чтобы им было хорошо, готов сделать все.

— В последнее время вы стали появляться в рекламе.

— Это условия контракта с Adidas.

— Но я видел вас и в роликах других компаний?

— Они связаны с обязательствами перед клубом.

— Подобные съемки воспринимаете исключительно как обязанность? Или они вам все же интересны?

— Когда рекламируются нормальные вещи, а ролики делаются со вкусом, мне интересно. Съемочная кухня — совершенно новое для меня дело, любопытно посмотреть, как она устроена.

— Насколько для вас была важна победа в голосовании на право проведения ЧМ-2018?

— Как для гражданина России, очень важна. Я тут ехал в машине и слушал радио, где распинались: зачем он нам нужен, этот чемпионат мира? Не понимаю. Если событие принесет пользу стране, а это очевидно, как можно относиться к нему подобным образом? Негатив, повторю, в нашем обществе, к сожалению, зашкаливает. Но это в мегаполисах, а стоит отъехать сотню километров от Москвы, ситуация сразу становится гораздо оптимистичнее. Недавно я был в Ивановской области, в Шуе, где встречался со студентами, общался с другими людьми. И в какой-то момент поймал себя на мысли: аура там гораздо добрее, чем в Москве. Будете смеяться, но даже автограф или фотографию просят по-другому, доброжелательно, с улыбкой, а не так, как в столице, когда ты чувствуешь: что-то, похоже, человеку должен.

— Представляете себя в составе сборной России на ЧМ-2018?

— Сейчас скажу, что представляю, и завтра же все мои «поклонники» выступят дружным хором: куда Акинфеева занесло, его уже сейчас пора гнать из сборной, а он там еще 8 сезонов собирается играть. Да и как можно загадывать на столько лет вперед — пусть все будет так, как будет.

— А есть у нас ресурс для выполнения цели, поставленной Сергеем Фурсенко, — выиграть чемпионат?

— Трудно сказать. Пока гениальной подрастающей смены особо не видно, но 8 лет — все-таки большой срок, если, конечно, использовать его максимально эффективно.

— Стань президентом РФС вы, какой приказ издали бы первым?

— Президентом РФС я не буду никогда. Нечего мне там делать. И даже думать на эту тему бессмысленно.

ПРЕДПОЧИТАЮ КОМЕДИИ

— Где представляете себя в будущей жизни проще: на сцене, например, или в чиновничьем кабинете?

— Ни там, ни там. Мне комфортнее в тишине. Чем меньше суеты и посторонних глаз, тем лучше.

— То есть уехать из Москвы на постоянное пребывание куда-нибудь в Шую для вас легче, чем, скажем, в Париж?

— Конечно, поскольку не нужно ни виз, ни разрешений. Но и если серьезно, сейчас выбрал бы российскую глубинку. Можете мне не верить, но к 24 годам я уже реально устал от чрезмерной публичности и всего сопровождающего.

— Не думаю, что продержались бы вы в деревне достаточно долго. Привыкший к адреналину в крови человек тамошнюю жизнь вряд ли выдержит.

— Не знаю. Последняя поездка в Шую на самом деле повлияла на меня освежающе, если не сказать — очищающе.

— А климат российский вас устраивает?

— Да, если не считать, правда, участившихся перекосов — то смог вдруг, то лютый мороз. Я люблю лето, но без удушающей жары: 25-27 градусов — вот оптимальная температура.

— На что у профессионального спортсмена не хватает времени чаще всего?

— Стараюсь строить день так, чтобы хватало на все. Получается не всегда, но жаловаться не буду. Ложусь в два часа, встаю в девять, остальные 17 часов в полном моем распоряжении. Надо только умело ими пользоваться.

— Как предпочитаете отдыхать?

— Как все нормальные люди. В компьютере часами в соответствии с модой не торчу, лучше пообщаюсь с близкими или схожу в кино.

— Какой жанр предпочитаете?

— Комедии. На фоне негатива в жизни хочется светлых эмоций, а не крови, насилия и перестрелок.

— Чье настроение для вас важнее — любимой девушки или начальника?

— Кого вы подразумеваете под начальником? Главного тренера? Но он ведь приходит на работу, причем в коллективе, значит, должен уметь подчинять свое настроение интересам дела, как и все мы. А у любимой девушки настроение в моем присутствии всегда хорошее.

ГЛАВНОЕ В ОТНОШЕНИЯХ — ИСКРЕННОСТЬ

— Вы призываете к позитивному подходу к жизни. А сами всегда несете окружающим только позитив?

— Как любой живой человек, могу сорваться, но всеми силами стараюсь этого избегать. Правило простое: чем лучше тем, кто меня окружает, тем лучше и мне самому.

— В футбольной команде кто полезнее: игрок, служащий примером отношения к делу, или человек, умеющий создать нужное настроение, шуткой или удачной фразой разрядить конфликтную ситуацию?

— Оба полезны, но работа все-таки важнее шуток. Особенно для примера приходящим молодым. Хотя и без хорошей атмосферы в коллективе успехов не добьешься.

— Что вам сложнее: дать в долг или попросить взаймы?

— Не занимал никогда в жизни, даже в моменты полного отсутствия денег. И не представляю, что смогу это когда-нибудь сделать. А дать в долг людям, которым доверяю, вполне способен и делал это не раз.

— То есть быть зависимым от кого-то для вас хуже всего?

— Точно. Стараюсь все свои проблемы решать сам.

— В чем никогда не пойдете на компромисс?

— Не знаю. Нельзя ответить, не попав в какую-то конкретную ситуацию. Но я стараюсь избегать конфликтов, поскольку скандалить с кем-то, на мой взгляд, бессмысленно. Особенно хорошо подтверждает данный тезис ситуация на дорогах. Там ведь мелкие инциденты возникают сами собой. Раньше мог вскипеть, поорать, но потом понял: делаю хуже только самому себе — на ситуацию мои эмоции положительно не влияют.

— То, что вы всегда высказываете собственное мнение и отстаиваете свои принципы, неужели никогда не приводило к конфликтам?

— В жизни всякое бывает. Но я стараюсь никого не трогать, если не трогают меня. Да, принципам стараюсь следовать всегда, но если они кому-то претят, переубеждать не стану — просто развернусь и уйду. Точно так же сам не буду никогда ни под кого подстраиваться. Если все смеются, а мне не смешно, только ради компании точно не захохочу. Именно поэтому мне не важно, любят меня в окружающем мире все или только единицы. Любовь ценна лишь тогда, когда она искренняя. Такой я благодаря родным и близким не обделен.

— Чего вы никогда не простите?

— Умение прощать очень важное качество, и я все время стараюсь его в себе развивать. Но заявлять вслух, что я уже белый и пушистый, смешно. Никто не знает, как поведет себя в той ситуации, в которую попадет завтра или через год.

— Что сложнее: общаться с журналистами или читать написанное о себе?

— Мне не сложно ни то, ни другое. Просто неприятно бывает, когда приходит за интервью человек, изначально против тебя настроенный. Он думает, что Акинфеев обижается на острые вопросы, а на самом деле я готов их обсуждать, но только без поисков жареного, без заготовленных подковырок, которые должны то ли меня унизить, то ли повысить самооценку журналиста. Главное в таких ситуациях — не завестись, особенно под диктофон — этого ведь от тебя и добиваются. Исходя из опыта, давно пришел к выводу: надо грамотно выбирать людей, с которыми общаешься. Это не обязательно должен быть твой хороший знакомый, главное — профессионализм, порядочность и объективный подход. А их наличие или отсутствие легко вычисляется по предыдущим публикациям.

— Когда пришли к такому естественному отбору?

— Постепенно, после нескольких неприятных случаев, когда в лицо мне говорили одно, а писали совсем другое. Я уж не говорю о повторяющихся дурацких вопросах. Были и случаи элементарного предательства, иначе и не скажешь. В 2004 или в 2005 году ваш коллега из другого издания не просто брал у меня интервью, а приезжал домой, где мы беседовали по душам. Я попросил родителей встретить гостя как можно радушнее, по-человечески, и они расстарались выполнить наказ сына: пригласили журналиста за стол, накормили, сделали все, чтобы ему было комфортно. И вот в прошлом году мне рассказали: когда Бухаров в нашем матче с «Рубином» перекинул меня почти с центра поля, давешний собеседник заявлял на весь пресс-центр: «Как я рад, что Акинфееву забили такой позорный гол!» Разве это можно оценить иначе, чем предательство? Больше этого журналиста для меня не существует.

— То бишь главное для вас в отношениях — искренность?

— Сам я, во всяком случае, всегда стараюсь быть искренним, оставаться самим собой. И с людьми, которые отвечают тем же, общаться только рад.

sport-express.ru